Текст песни Некрасов - Размышления у парадного подъезда
Просмотров: 185
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
На этой странице находится текст песни Некрасов - Размышления у парадного подъезда, а также перевод песни и видео или клип.
Одержимый холопским недугом,
Целый город с каким-то испугом
Подъезжает к заветным дверям;
Записав своё имя и званье[1],
Разъезжаются гости домой,
Так глубо́ко довольны собой,
Что подумаешь — в том их призванье!
А в обычные дни этот пышный подъезд
Осаждают убогие лица:
Прожектёры, искатели мест,
И преклонный старик, и вдовица.
От него и к нему то и знай по утрам
Всё курьеры с бумагами скачут.
Возвращаясь, иной напевает «трам-трам»,
А иные просители плачут.
Раз я видел, сюда мужики подошли,
Деревенские русские люди,
Помолились на церковь и стали вдали,
Свесив русые головы к гру́ди;
Показался швейцар. «Допусти», — говорят
С выраженьем надежды и муки.
Он гостей оглядел: некрасивы на взгляд!
Загорелые лица и руки,
Армячишка худой на плечах,
По котомке на спинах согнутых,
Крест на шее и кровь на ногах,
В самодельные лапти обутых
(Знать, брели-то долго́нько они
Из каких-нибудь дальних губерний).
Кто-то крикнул швейцару: «Гони!
Наш не любит оборванной черни!»
И захлопнулась дверь. Постояв,
Развязали кошли́ пилигримы[2],
Но швейцар не пустил, скудной лепты не взяв,
И пошли они, солнцем палимы,
Повторяя: «Суди его Бог!»,
Разводя безнадежно руками,
И, покуда я видеть их мог,
С непокрытыми шли головами..
А владелец роскошных палат
Ещё сном был глубоким объят...
Ты, считающий жизнью завидною
Упоение лестью бесстыдною,
Волокитство, обжорство, игру,
Пробудись! Есть ещё наслаждение:
Вороти их! В тебе их спасение!
Но счастливые глу́хи к добру...
Не страшат тебя громы небесные,
А земные ты держишь в руках,
И несут эти люди безвестные
Неисходное горе в сердцах.
Что тебе эта скорбь вопиющая,
Что тебе этот бедный народ?
Вечным праздником быстро бегущая
Жизнь очнуться тебе не даёт.
И к чему? Щелкопёров[3] забавою
Ты народное благо зовёшь;
Без него проживёшь ты со славою
И со славой умрёшь!
Безмятежней аркадской идиллии[4]
Закатя́тся преклонные дни:
Под пленительным небом Сицилии,
В благовонной древесной тени́,
Созерцая, как солнце пурпурное
Погружается в море лазурное,
Полоса́ми его золотя, —
Убаюканный ласковым пением
Средиземной волны, — как дитя
Ты уснёшь, окружён попечением
Дорогой и любимой семьи
(Ждущей смерти твоей с нетерпением);
Привезут к нам останки твои,
Чтоб почтить похоронною тризною,
И сойдёшь ты в могилу... герой,
Втихомолку прокля́тый отчизною,
Возвеличенный громкой хвалой!..
Впрочем, что ж мы такую особу
Беспокоим для мелких людей?
Не на них ли нам выместить злобу? —
Безопасней... Ещё веселей
В чём-нибудь приискать утешенье...
Не беда, что потерпит мужик;
Так ведущее нас провиденье
Указало... да он же привык!
За заставой, в харчевне убогой
Всё пропьют бедняки до рубля
И пойдут, побираясь дорогой,
И застонут... Родная земля!
Назови мне такую обитель,
Я такого угла не видал,
Где бы сеятель твой и хранитель,
Где бы русский мужик не стонал?
Стонет он по полям, по дорогам,
Стонет он по тюрьмам, по острогам,
В рудниках, на железной цепи;
Стонет он под овином, под стогом,
Под телегой, ночуя в степи;
Стонет в собственном бедном домишке,
Свету Божьего солнца не рад;
Стонет в каждом глухом городишке,
У подъезда судов и палат.
Выдь на Волгу: чей стон раздаётся
Над великою русской рекой?
Этот стон у нас песней зовётся —
То бурла́ки идут бечевой!..
Волга! Волга!.. Весной многоводной
Ты не так заливаешь поля,
Как великою скорбью народной
Переполнилась наша земля, —
Где народ, там и стон... Эх, сердечный!
Что же значит твой стон бесконечный?
Ты проснёшься ль, исполненный сил,
Иль, суде́б повинуясь закону, Here is the main entrance. On festive days
Obsessed with servile disease
The whole city with some kind of fright
He drives up to the treasured door;
Having written down his name and title [1],
Guests drive home
So deeply satisfied with ourselves
What do you think - that’s their calling!
And on ordinary days this magnificent entrance
Wretched faces besieged:
Projectors, place seekers,
And an old man and a widow.
Know from him and to him in the morning
All couriers with papers jump.
Returning, another sings "tram-tram",
And other petitioners cry.
Since I saw men came here,
Village Russian people
Prayed at the church and stood in the distance
Hanging light brown heads to a pile;
The doorman appeared. “Admit it,” they say
With an expression of hope and torment.
He looked around the guests: ugly looking!
Tanned faces and hands
The skinny girl on the shoulders
On the knapsack on the backs of bent,
Cross on the neck and blood on the legs
In homemade shod bast shoes
(To know, they wandered for a long time
From some distant provinces).
Someone shouted to the doorman: “Drive!
Ours does not like ragged mob! ”
And the door slammed shut. After standing
The pilgrims ’unleashed [2]
But the doorman didn’t let go, without taking a meager contribution,
And they went, burning sun,
Repeating: “Judge him God!”
Throwing out hopeless hands
And as long as I could see them,
Heads went uncovered ..
And the owner of luxurious chambers
Even a dream was deeply embraced ...
You who consider enviable life
Rapture with shameless flattery
Dragging, gluttony, game,
Wake up! There is still pleasure:
Rotate them! You have their salvation in you!
But happy deafs to good ...
Thunders of heaven do not fear you,
And you hold the earth in your hands
And these people are unknown
Desolate grief in the hearts.
What do you care for this grief
What do you need this poor people?
Eternal holiday fast running
Life wakes you up.
And why? Schelkopёrov [3] fun
You call the good of the people;
Without him you will live with glory
And die with glory!
The serene Arcadian idyll [4]
Elderly days will end:
Under the captivating sky of Sicily
In the incense tree shade
Contemplating how the sun is purple
Immersed in the azure sea,
With its stripes of gold, -
Lulled by gentle singing
Mediterranean wave - like a child
You fall asleep, surrounded by care
Dear and beloved family
(Waiting for your death with impatience);
Your remains will be brought to us
To commemorate the funeral of the Trinity
And you go down to the grave ... hero
Secretly damned by the motherland
Exalted by loud praise! ..
However, why are we such a person
Worried about small people?
Could we take out the grudge against them? -
Safer ... More Fun
Find consolation in something ...
It does not matter that a man suffers;
So providence leading us
Indicated ... yes he’s used to it!
Behind the outpost, in a wretched tavern
The poor will drink everything to the ruble
And they will go, battling dear,
And moan ... Native land!
Give me such a cloister
I haven’t seen such a corner
Wherever your sower and keeper
Where would a Russian peasant groan?
He groans in the fields, on the roads,
He groans in prisons, in prison
In mines, on an iron chain;
He groans under the barn, under the stack,
Under the cart, spending the night in the steppe;
Groans in his own poor little house
I am not happy with the light of God's sun;
Groans in every deaf little town
At the entrance of the courts and chambers.
Go to the Volga: whose groan is heard
Over the great Russian river?
This groan is called a song
Then the burlaki go on the rope! ..
Volga! Volga! .. In the spring of high water
You don't fill the fields like that
How great tribulation of the people
Our land is full,
Where the people are, there is a groan ... Eh, hearty!
What does your groan endless mean?
You wake up full of energy
Ile, fate obeying the law
Контакты