Текст песни Раз-два-три, ветер изменится - Глава 7 отрывок 3
Просмотров: 33
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
На этой странице находится текст песни Раз-два-три, ветер изменится - Глава 7 отрывок 3, а также перевод песни и видео или клип.
- Ты хочешь помнить, - он счастливо смеется и крепче прижимается ко мне. – Ты сначала рисуешь их, чтобы запомнить, чтобы понять, из чего они состоят, а потом оставляешь рисунки, чтобы и мы могли увидеть.
- Да, именно, - он целует меня под ухом и цепляется пальцами за мой ремень. – Потому что они хотят быть увековеченными, Уилл. Знаешь, зачем они выходят по вечерам, надев свои самые дорогие вещи, купленные на последние деньги?.. Их семьи не питают к ним ничего, кроме ненависти и отвращения, от них отказалось общество, ведь они паршивые овцы для всего стада. Они никому не нужны, кроме друг друга, но и в их помойной яме выбирают только самых красивых, самых молодых... Они гниют заживо в своих подвалах, в своих общественных туалетах, трахаются по колено в дерьме, пьют самый дешевый алкоголь и дают первому встречному, чтобы хоть кто-то помнил, хоть кто-то знал, пускай и пятнадцать минут в подворотне, что они существуют. Я делаю доброе дело, Уилл, - мы смотрим на наше отражение, и он поправляет мои волосы: пальцы дотрагиваются до щеки и убирают выбившуюся прядь за мое ухо. – Мы делаем доброе дело.
И я отталкиваю его от себя.
Я беру стакан с зубными щетками и бросаю его в стекло; серебристые осколки пляшут на кафельной плитке, сейчас в дверь ванной комнаты ворвется съемочная группа и режиссер закричит: «А теперь второй дубль!» - слишком театрально, слишком постановочно. Я шатаюсь и, пытаясь найти опору, хватаюсь за пустую рамку зеркала. Пусть острые края целуют мои ладони, пусть на фаянсе появятся яркие разводы – я зачерпываю битое стекло и стискиваю в руке, стараясь не закричать.
Если я смогу спрятать осколки, я смогу прекратить слышать «Мы делаем доброе дело», правда? Я смогу забыть, правда?.. Нужно вымыться с мылом, нужно счистить грязь – я разгребаю алмазную пыль и достаю пробку из раковины; я растворюсь в канализации, я стану водой, меня вынесет в океан. Только я слишком большой, слишком большой – я стягиваю рубашку и встряхиваю отяжелевшими кистями, разбрызгивая кровь. Мне нужно оставить все лишнее – зажимаю осколок в правой руке и дотрагиваюсь до сгиба локтя. Я грязный – первая ломанная от предплечья к запястью, и кожа расходится с глухим треском.
Я слышу его смех; его гнусный, хриплый смех: «Мы делаем это вместе» - но я смогу сбежать, конечно, я смогу, нужно просто сделать еще одну линию, чтобы можно было оттянуть этот кусок кожи. Цвет чистоты – белый; если я буду держать руку под водой, красный смоется. Oh, these mind games, this sad necessity of the brain to add tactile reinforcement to the visual image - why should I be a victim of my own body? It seems to me that the artist hugs me around the waist, presses his forehead against my shoulder and whispers into my neck: "Of course you do."
“You want to remember,” he laughs happily and clings closer to me. - You first draw them to remember, to understand what they are made of, and then you leave the drawings so that we can see.
- Yes, exactly, - he kisses me under the ear and clings to my belt with his fingers. “Because they want to be immortalized, Will. Do you know why they go out in the evenings, putting on their most expensive things, bought with their last money? .. Their families harbor nothing but hatred and disgust for them, society abandoned them, because they are black sheep for the whole flock. They are not needed by anyone except each other, but in their cesspool only the most beautiful, the youngest are chosen ... They rot alive in their basements, in their public toilets, fuck knee-deep in shit, drink the cheapest alcohol and give to the first to the counter, so that at least someone remembers, at least someone knows, albeit fifteen minutes in the gateway, that they exist. I'm doing a good deed, Will, - we look at our reflection, and he straightens my hair: his fingers touch my cheek and remove a stray strand behind my ear. - We are doing a good deed.
And I push him away from me.
I take a glass of toothbrushes and throw it into the glass; silver shards are dancing on the tiles, now a film crew will burst into the bathroom door and the director will shout: "And now the second take!" - too theatrical, too staged. I stagger and, trying to find support, I grab the empty mirror frame. Let the sharp edges kiss my palms, let bright stains appear on the faience - I scoop up the broken glass and squeeze it in my hand, trying not to scream.
If I can hide the shards, I can stop hearing “We're doing a good deed,” right? I can forget, right? .. I need to wash myself with soap, I need to clean off the dirt - I rake the diamond dust and take the cork from the sink; I will dissolve in the sewers, I will become water, I will be carried into the ocean. Only I'm too big, too big - I pull off my shirt and shake it with heavy brushes, splattering blood. I need to leave everything unnecessary - I hold the shard in my right hand and touch the bend of my elbow. I’m dirty - the first one broken from forearm to wrist, and the skin parted with a dull crack.
I hear him laugh; his vile, hoarse laugh: "We do this together" - but I can escape, of course I can, you just need to draw another line so that you can draw this piece of skin. The color of purity is white; if I keep my hand underwater, the red will wash off.
Смотрите также:
- Раз-два-три, ветер изменится - Глава 6 отрывок 8
- Раз-два-три, ветер изменится - Глава 8 отрывок 7
- Раз-два-три, ветер изменится - Глава 11 отрывок 3
- Раз-два-три, ветер изменится - Глава 9 отрывок 7
- Раз-два-три, ветер изменится - Глава 5 отрывок 4
Все тексты Раз-два-три, ветер изменится >>>
Контакты