Текст песни Сергей Есенин в исполнении С.Безрукого - Черный человек
Просмотров: 10
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
На этой странице находится текст песни Сергей Есенин в исполнении С.Безрукого - Черный человек, а также перевод песни и видео или клип.
Я очень и очень болен.
Сам не знаю, откуда взялась эта боль.
То ли ветер свистит
Над пустым и безлюдным полем,
То ль, как рощу в сентябрь,
Осыпает мозги алкоголь.
Голова моя машет ушами,
Как крыльями птица.
Ей на шее ноги
Маячить больше невмочь.
Черный человек,
Черный, черный,
Черный человек
На кровать ко мне садится,
Черный человек
Спать не дает мне всю ночь.
Черный человек
Водит пальцем по мерзкой книге
И, гнусавя надо мной,
Как над усопшим монах,
Читает мне жизнь
Какого-то прохвоста и забулдыги,
Нагоняя на душу тоску и страх.
Черный человек
Черный, черный...
"Слушай, слушай,-
Бормочет он мне,-
В книге много прекраснейших
Мыслей и планов.
Этот человек
Проживал в стране
Самых отвратительных
Громил и шарлатанов.
В декабре в той стране
Снег до дьявола чист,
И метели заводят
Веселые прялки.
Был человек тот авантюрист,
Но самой высокой
И лучшей марки.
Был он изящен,
К тому ж поэт,
Хоть с небольшой,
Но ухватистой силою,
И какую-то женщину,
Сорока с лишним лет,
Называл скверной девочкой
И своею милою".
"Счастье,- говорил он,-
Есть ловкость ума и рук.
Все неловкие души
За несчастных всегда известны.
Это ничего,
Что много мук
Приносят изломанные
И лживые жесты.
В грозы, в бури,
В житейскую стынь,
При тяжелых утратах
И когда тебе грустно,
Казаться улыбчивым и простым -
Самое высшее в мире искусство".
"Черный человек!
Ты не смеешь этого!
Ты ведь не на службе
Живешь водолазовой.
Что мне до жизни
Скандального поэта.
Пожалуйста, другим
Читай и рассказывай".
Черный человек
Глядит на меня в упор.
И глаза покрываются
Голубой блевотой.
Словно хочет сказать мне,
Что я жулик и вор,
Так бесстыдно и нагло
Обокравший кого-то.
. . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . .
Друг мой, друг мой,
Я очень и очень болен.
Сам не знаю, откуда взялась эта боль.
То ли ветер свистит
Над пустым и безлюдным полем,
То ль, как рощу в сентябрь,
Осыпает мозги алкоголь.
Ночь морозная...
Тих покой перекрестка.
Я один у окошка,
Ни гостя, ни друга не жду.
Вся равнина покрыта
Сыпучей и мягкой известкой,
И деревья, как всадники,
Съехались в нашем саду.
Где-то плачет
Ночная зловещая птица.
Деревянные всадники
Сеют копытливый стук.
Вот опять этот черный
На кресло мое садится,
Приподняв свой цилиндр
И откинув небрежно сюртук.
"Слушай, слушай!-
Хрипит он, смотря мне в лицо,
Сам все ближе
И ближе клонится.-
Я не видел, чтоб кто-нибудь
Из подлецов
Так ненужно и глупо
Страдал бессонницей.
Ах, положим, ошибся!
Ведь нынче луна.
Что же нужно еще
Напоенному дремой мирику?
Может, с толстыми ляжками
Тайно придет "она",
И ты будешь читать
Свою дохлую томную лирику?
Ах, люблю я поэтов!
Забавный народ.
В них всегда нахожу я
Историю, сердцу знакомую,
Как прыщавой курсистке
Длинноволосый урод
Говорит о мирах,
Половой истекая истомою.
Не знаю, не помню,
В одном селе,
Может, в Калуге,
А может, в Рязани,
Жил мальчик
В простой крестьянской семье,
Желтоволосый,
С голубыми глазами...
И вот стал он взрослым,
К тому ж поэт,
Хоть с небольшой,
Но ухватистой силою,
И какую-то женщину,
Сорока с лишним лет,
Называл скверной девочкой
И своею милою".
"Черный человек!
Ты прескверный гость!
Это слава давно
Про тебя разносится".
Я взбешен, разъярен,
И летит моя трость
Прямо к морде его,
В переносицу...
. . . . . . . . . . . . . . . .
...Месяц умер,
Синеет в окошко рассвет.
Ах ты, ночь!
Что ты, ночь, наковеркала?
Я в цилиндре стою.
Никого со мной нет.
Я один...
И - разбитое зеркало... My friend, my friend,
I am very, very sick.
I don’t know where this pain came from.
Whether the wind whistles
Above an empty and deserted field,
Then, like a grove in September,
Slows alcohol.
My head waves my ears
Like wings of a bird.
Her neck is on her neck
To loom more in no way.
Black man,
Black, black,
Black man
On the bed sits down to me,
Black man
It does not let me sleep all night.
Black man
Puts a finger on the vile book
And nasal over me,
As over the deceased monk,
Reads my life
Some kind of scurry and Zabuldygi,
Having shouting to the soul longing and fear.
Black man
Black, black ...
"Listen, listen,-
He mutters me-
The book has many most beautiful
Thoughts and plans.
This person
He lived in the country
The most disgusting
Thunder and Charlatanov.
In December in that country
Snow to the devil is clean,
And the snowstorms are starting
Fun spinning wheels.
There was a man that adventurer
But the highest
And the best brand.
He was elegant
To that, the poet
At least with a small
But with a bubbling force,
And some woman
More than forty years,
He called a bad girl
And with his sweet. "
“Happiness,” he said, “
There is dexterity of mind and hands.
All awkward souls
For the unfortunate are always known.
It's nothing,
That a lot of torment
Bring broken
And false gestures.
In thunderstorms, in storms,
In everyday dun
In severe loss
And when you are sad,
Seem smiling and simple -
The highest art in the world. "
"Black man!
You do not dare it!
You are not in the service
You live divers.
What am I to life
Scandalous poet.
Please, others
Read and tell. "
Black man
Looks at me point blank.
And the eyes are covered
Blue vomit.
As if he wants to tell me
That I'm a crook and a thief
So shameless and arrogant
Obligging someone.
. . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . .
My friend, my friend,
I am very, very sick.
I don’t know where this pain came from.
Whether the wind whistles
Above an empty and deserted field,
Then, like a grove in September,
Slows alcohol.
The night is frosty ...
Quiet resting.
I'm alone at the window
I do not wait for a guest or a friend.
The whole plain is covered
Filthy and soft lime,
And trees, like riders,
Get out in our garden.
Somewhere crying
Night ominous bird.
Wooden horsemen
Sow an ungulative knock.
Here again this black
It sits on my chair
Raising your cylinder
And throwing off a careless frock coat.
"Listen, listen!-
He wheezes, looking in my face,
Himself closer
And it is closer.
I didn't see anyone
From the scoundrels
So unnecessary and stupid
Suffered from insomnia.
Ah, let's say, mistaken!
After all, now the moon.
What else is needed
Floated by a bag of peace?
Maybe with thick thighs
Secretly will come "she"
And you will read
Your dead languid lyrics?
Ah, I love poets!
Funny people.
I always find in them
History, familiar to the heart,
Like a pureststone
Long -haired freak
Speaks about the worlds
Sexual expiration is stolen.
I don't know, I don't remember
In one village,
Maybe in Kaluga,
Or maybe in Ryazan,
The boy lived
In a simple peasant family,
Yellow -haired,
With blue eyes...
And he became an adult
To that, the poet
At least with a small
But with a bubbling force,
And some woman
More than forty years,
He called a bad girl
And with his sweet. "
"Black man!
You are a preservation guest!
This is a glory for a long time
It spreads about you. "
I am furious, angry
And my cane flies
Directly to his face,
In the nose ...
. . . . . . . . . . . . . . . .
... a month has died,
The dawn is blue in the window.
Oh, night!
What are you, night, subsidized?
I'm standing in the cylinder.
There is no one with me.
I am alone...
And - a broken mirror ...
Контакты